давайте поговорим о красоте

- Мне когда-то казалось: все, что случается до восемнадцати лет, это пустяки.

- Так оно и есть. И то, что случается после, тоже.

Приехали в Львов. Он не красивый (именно раздельно). Он колоритный и запоминающийся. Центр, который «старинный», на самом деле разваливающийся, где дома в трещинах и пелёнки с трусами на балконах на втором этаже. Учитывая, что на первом – музей. Учитывая, что во дворах пахнет отходными радостями жизни, а на каждый квартал попадётся хотя бы один просящий милостыню.

Я ходила по улочкам и смотрела на дороги из брусчатки, где паркуются прямо посередине, а по трамвайным рельсам и машины проезжают, и люди ходят. Так вот, это не красиво. Но в этом есть изюм.

Моника Беллуччи красивая. И жалуется, что таким женщинам, как она, тяжело жить. А мне больше Котийяр нравится.

Женщина на каблуках – это красиво. А мы носим башмаки да кеды.

Стихи – это красиво, а проза насыщает больше и чувствуется лучше. А если стихи, то цепляет Полозкова. И именно своей не-красотой.

Красота – это страшно, если речь о канонах. По канонам французский красивый, а немецкий – гавкающий язык фашистов. По канонам нужно брать псевдонимы, если ты звездой быть собрался, а фамилия у тебя, например, Пупырышкин. А ещё лучше – Рогатко. Знали бы вы, сколько подростковых комплексов связано с моей фамилией, давно смеялись бы. Но теперь я её обожаю и не променяю на какую-нибудь фешенебельную. Знаете, что хуже всего? То, что какой-то не то чтобы очень умный, зато находчивый человечишка, так сказать, единица из нашего земного муравейника, диктует эти каноны. Чтобы что-то появилось, это что-то надо появить. А дальше много труда не надо – за тебя всё сделает наш всеобщий стадный инстинкт.

Ветер в волосах это красиво? А книги читать это красиво? А смотреть на закат это красиво? А любить красиво? А любить, если ты герой мелодрамы красиво? – Мой папа на вопросы, которые его априори раздражают, придумал клёвый ответ. Так вот, «это бред сивой кобылы».

Потому что красота – это не навязанное, а личное. Красота – это когда Шутова берётся рисовать. Красота – это когда у тебя есть повод не увязать в бытовых неурядицах. Красота – это когда ты попадаешь в место, где тебя знавали, а там с распростёртыми встречают. Красота даже массовой может быть, многолюдной. Когда у людей есть повод обниматься на улице просто потому что это флешмоб, это ведь красиво. Массовые вещи, когда состоят не из количества, а из разных «Я», обретают смысл.

Вышло так, что моё пребывание на этой планете удалось красивым, но уж явно не первым смыслом. Если смотреть через штампованные каноны, всё очень неказисто выходит. Зато непритворно, не приторно и не пресно.

Мне сегодня в подарок на нехилую дату достался букет цветов. Мало того, что я их забыла домой забрать, так ещё и не могла даже угадать, что за цветы это такие. С горем пополам. И это неважно, потому что букет подождёт, потом недолго простоит у меня дома на полке и завянет. Это приятный, но мимолётный жест, и ты это знаешь.  И знаешь, что это не главное.

И в общем, если бы нас окружало меньше заданностей и устоев, было бы по-настоящему хорошо. Хоть это и уход от Ц_И_В_И_Л_И_З_А_Ц_И_И (а в этом есть даже что-то от Паланика).

А Львов… Он не красивый, но он являет собой картину радикальной честности. И пусть кинет в меня камень тот, кто считает, что это плохо.

Побывайте там, он того стоит.

о приземлённости

Самолёты для главного, книги для главного, мы для главного. Мне вот хочется, чтобы было так, как нравится. И из всех моих действий очень немногие получают собственную оценку «хорошо». Ведь у поэтов такая красивая любовь в стихах, а зачем оно надо? Писать ведь надо не о вечном, а о животрепещущем.

И вообще, откуда вдруг появилось это неуёмное собственное мнение? Все знают уже, как я буду вести себя с новым человеком, что скажу, если меня попросить дать совет. Мне восемнадцать, а я веду себя как бабушка. Так говорят. Это моё кредо. Или карма  - я ещё не определилась. Дело в том, что своих мозгов у меня нет и порождать великие мысли я, пожалуй, не могу. Зато анализирую поступающую информацию я неплохо. Поэтому начала себя считать приземлённой, а потом поняла, что ничего постыдного в этом нет, а может, это и вовсе к лучшему?! Я могу, не бросаясь в глаза, не говоря в лицо, писать здесь свою правду, а из-за простоты и жизнеотсутствия в моих постах вы даже не поймёте, в чём дело.

А дело в том, что надо быть верным. Всему и всем. Всегда. Если оно того стоит, всё усердие оправдывает себя.

Не надо строить замки в голове. Песок только в мечтах такой прочный.  Что бы мы ни начинали делать, мы почти всегда понимаем, хорошая это затея или нет. Большинство, происходящее в последнее время, - зря.

А в конце концов надо научиться говорить правду и слушать правду. Для этого нужно мужество. Если бьют по правой щеке, левую под удар совать не хочется. А надо. И если ударил по правой, то бей и по левой – всегда надо оставлять разрешённость и понимание, а не недоумение и грусть.

Просто всегда будут люди, которым плевать. Которые отнесутся с пренебрежением. А к такому стоит привыкнуть. И чем лучше привыкаешь, тем больше дерьма на пути можешь принимать как данность.

Всем всё равно. Ценить тех, кому не абсолютно.

Тогда это немного снизит вас до меня. До земли и грязи. Потому что пятки у меня всегда замараны моей приземлённостью. И, видимо, даже если вы увезёте меня на Гоа, заставите полюбить вино с твёрдым сыром, я всё равно как тот волк, которого сколько ни корми, всё равно смотрит в лес. Я останусь головой в расчёсывании комариных укусов, высасывании последних капель заварки из чайных пакетиков и ленивом плевании в потолок. Люди не меняются. Меняются только вещи. Поверьте на слово Виану.

молодость - это проза.

За морем отчий дом, где тебя вскормили!

За кормой, за бортом! Ты - в неизвестном мире.

И от отчаянья море становится только шире.

Здравствуйте, я Настя и у меня осенняя хандра.

И всё ведь прекрасно, но мой вымученный загар начинает исчезать, а это значит, что лето кончилось. И листья за окном становятся жёлтые – тепло то как внутри становится от этой желтизны! А всё равно не тянет уже остывший чай пить, поэтому жадно глотаешь, пока горячий. А если выдаются славные дни, когда ботинки ещё на босые ноги можно одевать, то и вовсе жизнь удалась. Только вот с осенью всегда наваливается груз ответственности, который я так люблю (если только у меня выходит его удержать, разумеется). Но никакое осеннее занятие не сравнится с летней беззаботностью. Никакие твои пробуждения в половину второго дня не будут оправданы, во всех движениях появляется оттенок вынужденности. Я похныкиваю, но в целом держусь. Не то, что обычно в сентябрьские-то будни. Потому что кое-кто терпит все мои истеричные выходки.

А ещё на нас всех очень действуют, я бы даже сказала в-л-и-я-ю-т люди, которые мельтешат перед глазами постоянно. Не в прививании своих жестов и фразочек, не в симпатиях и антипатиях, а в том, как у них дела. Если тебя окружают потерянные для самих себя и пропитые души, ты час впадёшь в необъяснимую психологическую холеру, из которой тебя чёрт достанешь. Если куда ни глянь для тебя вся планета утыкана счастливцами, наслаждающимися жизнью, позитивная волна может переполнить настолько, что ты станешь патриотом или как минимум начнёшь делать утреннюю зарядку.

Даже если жизнь какого-то человека касается тебя только в прошлом, ты всё равно испытываешь невольный трепет, когда узнаёшь, что у него своя  выставка. Радуешься, он ведь молодец.

Когда твои друзья в сложных условиях отмахиваются от проблем и проявляют удивительную стойкость, ты веришь в них, потому что они сильные, и ты счастлив, что они есть у тебя.

Когда среди всей шумихи ты вдруг понимаешь, чем хочешь заниматься всю жизнь. Это вообще непередаваемое чувство, от него мурашки по позвоночнику бегают, и в голове что-то кружится, будто кто-то танцует ламбаду.

А наша жизнь действительно состоит из мелочей, из быта. Бабушкам важно, чтобы ты был накормлен, мамам – чтобы в белых чашках не оставались коричневые следы от чая, коту – чтобы его туалет был почищен, друзьям – не теряться, мне – выбирать нужные книги на ночь, воде – кипеть при ста градусах.

Главное, не пытаться уйти в загадочные дали подсознания, как своего, так и (не дай Бог) чужого. Не усугублять холодные поры года, когда так тянет похандрить, виртуозными рифмами и нерешёнными проблемами. Потому что молодость – это проза.